Как децентрализация изменит образование и сделает нас богаче

Социальная сингулярность. Как децентрализация изменит образование и сделает нас богаче

Государственная система должна быть рыночным товаром, а иерархии – пережиток прошлого 

Пересказ книги Макса Бордерса «Социальная сингулярность» (The Social Singularity: How decentralization will allow us to transcend politics, create global prosperity, and avoid the robot apocalypse, 2018).

Контекст

Про технологическую сингулярность говорят многие, но эта концепция умалчивает о последующих – возможно, значительных – изменениях в обществе. Футурист и основатель НКО Social Evolution (надеющейся решить проблемы человечества с помощью инноваций) Макс Бордерс в своей книге рассказывает о социальной сингулярности. Она положит конец привычным человеческим отношениям. Государства с их идеологией заменит децентрализованное, но связанное сообщество. Децентрализация, по его мнению, избавит людей от бедности и поможет избежать робоапокалипсиса.

Конец политики

Представим, что каждому человеку выдали смартфон с операционной системой; назовем ее DOS (democratic operation system, демократическая операционная система). Раньше для установки были доступны десятки, даже сотни приложений. Теперь их осталось два: красное приложение и синее. Понятно, что владелец смартфона расстроен, – ведь возможности и производительность системы уменьшились.

Этот мысленный эксперимент показывает проблему демократической системы: ее ограниченность. Конечно, автор имеет в виду США, а «приложениями» выступают партии демократов и республиканцев. Но русскоязычный читатель без труда представит в такой ситуации Россию.

Республиканцы и демократы не только не способны договориться по любому вопросу (кроме, возможно, неприязни к Дональду Трампу), но и не допускают появления новых игроков. Политика превращается в фарс. Хуже того, разделение влияет на все общество. Определяя для себя партию, мы отделяем себя от сторонников других политический объединений. В этом противостоянии нет места диалогу.

«Хоббиты» и «хулиганы»

Политический философ Джейсон Брэннан разделяет граждан страны на два лагеря: «хоббиты» и «хулиганы». Первые безразличны к политике и не разбираются в ней. Они не интересуются выборами, но иногда ходят на них – за компанию или под влиянием кампании по привлечению избирателей. Более того, они не видят разницы между кандидатами. Есть ли смысл в таких выборах?

«Хулиганы» – своего рода спортивные ⁠фанаты от политики. Они твердо стоят на своем и не способны ⁠принять чужую точку зрения. От таких людей можно ⁠ожидать постов с заголовками вроде: «5 доказательств тупости республиканцев/демократов». ⁠Именно они отвечают за предвыборный раскол страны. Во всей красе ⁠«хулиганы» показали себя на последних выборах президента ⁠США: сторонники Трампа и Клинтон переходили от угроз к стычкам в барах.

Влияем ли мы на исход выборов? По данным американского телеканала NBC News, шансы внести весомый вклад в итоги выборов есть лишь у жителей всего 8 – ключевых для гонки – американских штатов. Голоса остальных избирателей фактически не влияют на общую картину.

Почему же тогда мы все равно голосуем? Помимо красивой идеи о важности каждого голоса для страны, выделим три причины участвовать в выборах:

1. Декларативная. Голосование – высказывание своей позиции; впрочем, стоимость такого высказывания ничтожна.
2. Идеологически-утопическая. Голосование в соответствии с некоей абстракцией – желаемым положением вещей или утопией.
3. Племенно-коалиционная. Голосование – солидарность с остальными членами сообщества (семьи, племени, города, страны).

Но что-то явно работает не так. Путем проб (и ошибок) общество пришло к иерархическому устройству. Иерархии постоянно усложняются, добавляя работников и отделы. Это справедливо как для фирм, так и для государств. Зависимость человека от государства и служащих от начальников становится нормой. Это не способствует инновационному мышлению и экономическому росту.

Иерархия не выносит бесконечного усложнения: рано или поздно система рушится. Значит, нужно искать альтернативу. Например, усиление децентрализации. По словам публициста и экономиста Нассима Талеба, децентрализованная структура гибче иерархической.

Бордерс приводит примеры успешной децентрализации. Однажды американская продуктовая компания Morning Star перешла на новую систему. Руководство перестало набирать управляющий персонал, объявив, что работники сами справляются с менеджментом, причем куда лучше. Многие были против такого радикального изменения, но десятилетия спустя корпорация вошла в число крупнейших игроков на рынке.

Современные сервисы, в частности Uber, – также децентрализованные системы. Хотя в компании есть менеджеры и алгоритм, управляющий поездками, взаимодействуют в основном водитель и пассажир, не тратя время на бюрократические препоны. Такие формы организации похожи на нейронные сети или пчелиные рои. Рой – тоже децентрализованная система: внутри улья работа распределяется не конкретным начальником, а взаимосвязями между особями. Это была лишь пара примеров; другие общественные системы тоже не идеальны.

Образование

По мнению американского учителя Тэйлора Гатто, «никто уже не верит, что школа воспитывает политиков или ученых. Правда в том, что школа учит только повиновению». По всему миру открываются новые школы, призванные обновить образовательную систему. Но, по сравнению с общим количеством, такие инновационные школы попросту не видны. Чем же ограничен потенциал школы? Правильно, государством.

У высшего образования есть все признаки картеля: протекторат государства (выдача аккредитаций, снижающая рыночную конкуренцию), гильдии (университеты, дающие преподавателям эксклюзивные права на дачу оценок), защищенная от вмешательств группа индивидов (студенты, отдающие время и деньги в обмен на оценки, теоретически влияющие на их последующую карьеру). В результате мы получаем систему, застывшую на сотни лет – именно столько высшее образование кардинально не менялось. Бордерс уверен, что все можно изменить, но для этого нужна критика посредством действия.

Посмотрите на предпринимателя Исаака Морхауза: в 2013 году он основал Praxis. С помощью этой программы молодые люди меняют университет на оплачиваемую годовую стажировку: студент получает реальный опыт в современных условиях вместе с широкими знаниями. Более того, вместо накопленного за годы обучения долга, студент сразу начинает зарабатывать от $30 000 в год, быстро покрывая расходы на обучение.

Как технологии и децентрализация улучшат учебный процесс? Вопрос открытый, но кое-что можно предложить уже сейчас. Популярность набирает домашнее обучение. И хотя оно, похоже, позволяет сохранить интерес к учебе и осмысленное отношение к ней, такой метод подходит не каждой семье. Помимо домашнего обучения в чистом виде, появляются следующие многообещающие идеи:

1. Смешанное обучение. Микс из технологических методов (как онлайн-курсы) и стандартного или домашнего образования. Такой подход подойдет родителям с гибким графиком, готовым помогать ученику.
2. Кооперативное обучение. Объединение нескольких детей для обучения одной или несколькими семьями. В этом случае человек готов тратить свое нерабочее время (например, при сменном графике) на образование своих и чужих детей. В течение недели в роли преподавателей могут выступать несколько родителей.
3. «Умные контракты». Умные контракты позволят студентам выполнять задания в удобное для них время. Это повысит продуктивность (так как график дня у всех разный), а вместе с ней и интерес к учебе. Молодежь также сможет создавать параллельно с учебой собственные проекты или даже запускать небольшие стартапы.

Наука

Мы слишком верим в науку. На самом деле, прогнозы экспертов в области социальных наук чаще не сбываются. При всем уважении к ученым, многие из них любят споры, что приводит к ожесточению научных дебатов. Эксперты не всегда довольны, когда их выводы проверяются коллегами. Некоторые исследования спонсируются различными крупными компаниями. Это значит, что их выводы с большей вероятностью окажутся избирательными, преувеличенными. Гораздо реже, но дело может дойти и до прямых фальсификаций.

Проблема в системе. Научный метод опирается на сбор данных, который (парадоксально) усложнился с упрощением доступа к информации. В наше время гораздо проще неосознанно подобрать данные в пользу гипотезы, игнорируя остальные. Еще проще не заметить неполноту информации и сделать ложные выводы и предсказания.

Кооперация позволит изменить ситуацию. Вместо громоздких и неповоротливых университетских лабораторий появятся онлайн-группы людей, работающих над конкретной проблемой по всей планете. Обмен опытом и постоянная проверка вкладов друг друга сделает изучение более прозрачным и точным делом.

Социальная сингулярность

Знания распределены между всеми людьми. Если найти способ собрать их воедино, человечество начнет действовать куда более слаженно и эффективно – это будет момент социальной сингулярности. Бордерс не знает точно, как будет выглядеть общество будущего, но уверен, что за сингулярностью последует глобальный поток идей, информации и креативных решений.

Четыре этапа перехода к новой системе:

1. Нужно принять безопасные сетевые технологии, повышающие способность бороться с трудными задачами.
2. В момент перехода посреднические структуры исчезнут.
3. Появятся новые формы коллективного разума.
4. Люди найдут новые модели сотрудничества, адаптированные к изменениям.

Как будут выглядеть государства? Ответить на этот вопрос можно уже сейчас. Лихтенштейн – королевство с 40 тысячами жителей, и оно крайне децентрализовано. В его конституции закреплен следующий принцип: «Единственными обязанностями государства третьего тысячелетия должны стать внешняя политика, закон и порядок, образование и финансы. Остальные вопросы дешевле и эффективнее решать на уровне сообществ». На примерах Лихтенштейна и Швейцарии видно, что ослабление центральной власти коррелирует со стабильностью и процветанием.

Управление должно быть конкурирующим, а государственная система – рыночным товаром. Тогда системы будут сражаться друг с другом за привлечение новых участников. Появятся альтернативы, и вместо установки красного или синего приложения, мы сможем выбрать любое из десятков, а то и сотен. 

По материалам Republic